| Хуже котёнка?!! У Кристины один шанс выжить: если её найдёт мама...
Автор: Полина Иванушкина
Статья из номера: АИФ №12 от 18 марта 09
Опубликовано: 18 марта 09
Фото Эдуарда КУДРЯВИЦКОГО
Это грустная история. В ней все главные персонажи - женского пола. И надежда на счастливый конец
Поздно вечером мне позвонила женщина-общественница. Её трясло. В Москву, в одну хорошую больницу, привезли четырёх астраханских сирот. Почти слепых. С одной из них была катастрофа.
Что такое сироты, объяснять не надо: когда следующим утром я вошла к ним в палату, одна девица, нащупав меня в пространстве и похлопав по карманам джинсов, выдала: «Что принесла?» и «Дай телефон». Мальчик обнял, как родной брат, и шёпотом произнёс: «Деньги есть?» Я спросила зачем. Мальчик прошептал: «Коплю, - и тонко ввернул: - На фтопарат». В этот момент АиФовский фотограф Эдуард Кудрявицкий как раз делал тридцатый дубль. На его лице читалось отчаяние.
«Труба…» - шептал Эдик так, чтобы никто не слышал. Кристина, самый младший и самый тяжёлый астраханский ребёнок, наша главная героиня, не выходила на снимке. Она закрывала ладонями глаза, отказывалась поднимать голову и смотреть в объектив. Кристине было больно от света. Неделю назад ей сделали операцию. Она начала различать день и ночь. От этого ей было страшно. Это из-за Кристины женщина-общественница разбудила меня накануне. Как выяснилось, уже вторую неделю из-за неё не спали пара десятков женщин Москвы. Они все хотели спасти Кристину А.
«Горшок, пирожок, жесть»
6 лет назад первым домом сестёр-близнецов Кристины и Насти, родившихся недоношенными, стал дом малютки. Мама спилась. В 3 года обеих девочек - пока зрячих, глаза только начали сдавать - собрались удочерять американцы. Американцам опека детей не отдала. Отдала родной тёте. В 5 лет в опеку позвонили соседи: «Заберите у неё детей!» Тётя пила, близнецы походили на детей ленинградской блокады. Ножки-спички, раздувшийся от несварения живот, уже полная слепота - в свои пять с копейками Кристина ползала и рявкала, как Шариков, отдельные слова. Её отдали в интернат для инвалидов, в 50 километрах от Астрахани, вторую сестру - в детский дом. И вскоре слабовидящую Настю удочерили. А слепая, молча внутри обмиравшая от горя разлуки Кристина попала в корпус для лежачих больных. Сначала бросала в пространство: «компот», «сплю», «яичко», «мама», «мыться», «горшок», «пирожок», «жесть». Кое-что матом - от тёти осталось. Потом замолчала. Потом перестала есть. Потом расхотела жить. «Неходячая, немая», - констатировали нянечки. Им некогда было разбираться: на трёх нянечек ещё 20 тяжёлых детей. Кристине могли бы помочь психолог, дефектолог, тифлопедагог... но их не было в штате. Кристина лежала, морщилась от боли в глазах и животе (у неё оказалась непереносимость глютена - в интернате об этом не знали) и не могла даже пожаловаться - некому и не умела... Вы не подумайте, это хороший интернат. Они у нас все такие. То, что в середине февраля Кристина А. оказалась в НИИ педиатрии в Москве, - это в её судьбе настоящее чудо. Рукотворное чудо десятка бессонных москвичек.
- Ей нельзя обратно, поймите! Она там просто умрёт, и мы об этом даже не узнаем! - Наталья - бывший брокер. 2 месяца назад она потеряла работу. - Раньше я занималась финансами, сейчас - отказниками. Мне кажется, я постарела не на 2 месяца - на 2 года.
В хорошую столичную больницу женщины-волонтёры, поднятые по тревоге, с баночками куриного бульона и кашек без глютена идут сейчас вереницей. Они терзают врачей. Интернат. Интернет. Всяких важных людей. Всё из-за Кристины, одной из тысяч российских сирот. «Да сколько же их должно умереть, чтобы наконец мы очнулись и что-нибудь изменили! Мы пытаемся «выдёргивать» их из системы хотя бы по одному!» Женщины-волонтёры, собственно, позвонили мне с дикой мыслью: они хотят найти Кристе маму. Они знают, что это - дикая мысль. И они ею очень воодушевлены. Я тоже хочу помочь. Я даже начинаю в неё верить. Я умоляю фотографа Кудрявицкого сделать самое трогательное фото. Фотограф старается. Кристина закрывает ладонями от света глаза.
Кристина и жираф
Я иду к врачу этой хорошей больницы, в Центр коррекции развития детей раннего возраста. Я думаю, она скажет нужные слова. И женщина-врач говорит:
- Пишите: степень зрелости головного мозга недостаточна для нормальной физической и умственной деятельности. Глубокая умственная отсталость. Чего вы хотите?
Я бормочу: «Дом, семья, сказки на ночь…» Женщина-врач говорит, что недоразвитый мозг - это то, что не лечится положительными эмоциями. Кристина безнадёжна. Мы все, в общем, тоже.
- Да что вы все с этой Кристиной носитесь, как одержимые? Для таких детей у нас в стране есть прекрасные интернаты! Кто такую возьмёт в семью? Эту девочку невозможно будет полюбить! Любовь - это знаете что? Любовь - это когда формируется ответ на сти-му-лы! А от неё отдачи будет меньше, чем от котёнка!
Когда женщина-врач попросила не мешать ей дальше работать, в своей палате умственно отсталая Кристина А. подняла наконец невидящие глаза на несчастного фотографа Эдуарда - на звук щёлкающего затвора - и улыбнулась. Я видела это сама. Ещё теснее прижалась к Тане, девушке-волонтёру, которая прогуливает занятия на своём втором курсе и вместо этого учит Кристину ходить: с Таней за неделю в Москве «неходячая» научилась сгибать ногу в колене и делать шаг. Сидеть на ручках в обнимку. Подставлять стриженую голову под женскую ладонь, тычась в поисках тёплой руки. Говорить: «Наждалась».
- Вы представляете, что будет, если она вернётся в интернат после всей этой любви?! Просто шок… - Женщины-волонтёры за эти дни умудрились дойти до министра, и приказом министра Кристину не отправили обратно в интернат, а оставили на дообследование в хорошей московской больнице. Маленькая зацепочка, слабая надежда - а вдруг за время этой отсрочки появится её женщина-мама...
- Да, Кристина, скорее всего, не пойдёт в школу, не станет обычным ребёнком, как с ней ни занимайся, - говорит бывший брокер Наташа, - но сейчас у неё появился шанс жить по-человечески, а не лежать в темноте и одиночестве.
…Когда я уходила из больницы, девушка-волонтёр укладывала Кристину спать. У Кристины есть игрушка - жираф. Конечно, она не знает, что он жираф, это для неё слишком сложное понятие, к тому же она не видит его пятнышек. Но жираф пищит, если надавить на живот, и так Кристина понимает, что он с ней, он шлёт ей сигнал, и это большая радость, настоящая жизнь. В общем, стимул. Перед сном Кристина звонко целует жирафа в живот. Это любовь.
Р. S. Когда статья была уже готова, у меня опять зазвонил телефон. Новости от женщин-волонтёров: за последние дни Кристина научилась шагать по лестнице, называть свою фамилию и проситься на горшок. Расколдовывается...
| |